«Очистные сооружения – не ракеты, но это высокая инженерия»

Биолог Олеся Ильина, сотрудник кафедры гидробиологии Биологического факультета МГУ и профессиональный судоводитель, не один раз принимала участие в экспедициях для изучения проблем экосистемы Байкала. В начале прошлого года вместе с эко-активистами Ильина посетила очистные сооружения в трех крупных городах на побережье Байкала. Ее впечатления, собрав посты из соцсетей, «Кислород.ЛАЙФ» публиковал в виде отдельного материала (ссылка здесь).

В марте этого года биолог в очередной раз побывала в Северобайкальске, еще до того как, по ее собственным словам, город накрыло волной карантина. «А хотите, расскажу, как дела на очистных Северобайкальска?.. Еще в Москве в высоком экологическом инфополе витали новости о материальных и интеллектуальных средствах, выделяемых на модернизацию очистных сооружений на Байкале. Честно сказать, я думала, что, ну а вдруг на территории очистных обнаружу толпы строителей и котлован, где возводятся ультрасовременные модули глубокой очистки. Или хотя бы радостное ожидание такового у персонала предприятия. В общем, первый раз мы побывали на очистных Северобайкальска в 2016-м. Потом еще раз в январе 2019-го. Что изменилось за это время? А ничего не изменилось», - пишет Олеся Ильина. 

«Предприятие, построенное в 1982 году, не становится новее и все настойчивее требует капремонта. Кровля бежит. Запорные механизмы между аэротэнками пробивает. Регулирующая емкость аварийная. Мех. блок под замену. На ремонт денег нет: бюджет ограничен тарифами, у населения платежеспособность не зашкаливает. Собираемые деньги не покрывают даже текущих расходов, предприятие работает в минус, поэтому ремонт представляет собой затыкание аварийных дыр подручными средствами. За известный мне период очистные банкротились два раза, крайний – в начале 2019-го, и руководство ожидает повторения этой процедуры через несколько месяцев: происходит накопление долгов. В глазах персонала равнодушие и безнадежность. Тем не менее на территории чисто, все механизмы работают, все покрашено, в рабочих модулях комнатные растения. Химические и гидробиологические анализы делаются регулярно», - продолжает биолог.

С разрешения Олеси Ильиной перепечатываем ее свежий развернутый пост с небольшой редакцией.

«Честно говоря, проблема байкальских очистных проста, как ориентирование в трех соснах. Чтобы чистить лучше – нужен проект доочистки и деньги на его реализацию. Нет ни того, ни другого. Есть мировая практика водоочистки, есть санитарные показатели, до которых нужно довести стоки, дабы население не отравилось и не заразилось – окислить органику и аммиак, отфильтровать ПАВ, тяжелые металлы и нефтепродукты, нейтрализовать инфекции и уничтожить паразитные организмы. Что интересно, очистные 1980-х, не только северобайкальские, в среднем эти функции тянут, более-менее (новострой не всегда).

Есть знаменитый Приказ Минприроды РФ №63 от 2010 года, он устанавливает крайне строгие ограничения состава сбросов в Байкал и водоемы бассейна. По правилам стоки должны быть уже недалеки от дистиллята. Нормативы 63-го приказа не тянут ни старые очистные, ни новые, и в приказе нет ни слова о том, как морально и технически устаревшие предприятия должны достигать этих высоких показателей. 20-летние «Жигули» не могут ездить, как новая «Феррари».

Дальше – затык. Например, фосфор – один из факторов эвтрофирования. На реально существующих байкальских очистных он не выводится совсем, эффективность очистки от -5-10% (то есть концентрация фосфатов даже повышается) до 10-20% (средние, Северобайкальск, Байкальск, Слюдянка, Турка). Чтобы выполнить 63-й Приказ, эффективность должна быть 80-90%, а если будет принята новая поправка и норматив по фосфору еще ужесточен, до 98-99%. Это только фосфор, а есть еще группа азота, сульфаты, хлориды и др., и за них тоже штрафуют.

Нормативы на сброс фосфатов в новой редакции правил ожидаются в десять раз жестче. Технологов Северобайкальска это не порадовало, но уже все равно, потому что и предыдущий норматив был невыполним. Несколько миллионов рублей штатно уходят в год на штрафы за нарушения, которые невозможно не совершать и дополнительно топят предприятие, которое, между прочим – единственное стоит между гуаном 20-тысячного города и Байкалом. Нормативы появились через три десятилетия после того, как было спроектировано предприятие.

Есть методы доочистки, они не являются секретом, есть проектные институты, которые работают в этой теме. И в России они есть. Только биологическая глубокая доочистка позволяет достичь 90-95% по фосфору и азоту, но она и удорожает обслуживание в полтора-три и более раз. Есть еще реагентные методы, ультрафильтрация, ионообмен – еще эффективнее, энергозатратнее и дороже. Такой вот вселенский закон – за все нужно платить, и это мешает.

Сейчас денег на доочистку просто нет. Тариф в Северобайкальске установлен 66,18 рублей за кубометр метр жидких стоков. То есть по замыслу Республиканской службы по тарифам, фекалии нужно превращать в чистую воду по 6,6 копеек за литр. Питьевая вода или дистиллят в магазине стОит не менее 10 рублей литр, при том, что производят их явно не из фекалий. Как видим по истории банкротств МП «Водоканал» (экс-МП «Жилищник»), тарифных денег не хватает даже на базовую очистку, какой там 63-й. 

Деньги на модернизацию регулярно выделяют. Но типовой проект для Байкала по 63-му приказу не существует в природе. Есть технологии, которые нужно еще собрать в комплекс, решить, где брать дополнительное электричество, куда вывозить и как утилизировать образующиеся при доочистке отходы – соли, фильтры, как вписать дорогостоящую технологию в действующий тариф (скорее всего, ответ будет «никак», но про дотации на обслуживание не слышно). 

Очистные сооружения – система крайне сложная, это инженерия – не ракеты, но высокая инженерия, биология, биохимия и микробиология, а также энергетика, логистика и экономика, и они все друг другу противоречат – нужно все урегулировать. Тем более на Байкале налицо задача, которую раньше не решали. Это задача для крупного проектного института, но условия конкурсов таковы, что никакое НИИ «Водгео» они не привлекают. А привлекают местные фирмы с уставным капиталом в 10 тыс. рублей. Эти фирмы выигрывают конкурсы, берутся за дело, рисуют проекты, которые не проходят экспертизу, не вписываются в экономику и после суда и разрыва контракта уходят в небытие. Я знаю не менее двух таких случаев, а сколько еще не знаю! Это закономерно и предсказуемо, все равно как если бы ООО «Рога и Копыта», всю жизнь ремонтировавшее гаражные ворота, взялось спроектировать самолет-истребитель. 

И еще получается, что поскольку действующие предприятия нормативов не выполняют и не выполнят, хоть меняй им крышу и вентили, хоть нет, то выделять деньги на их капремонт никто не спешит. Также не рассматривается доочистка по ключевым параметрам: азот, фосфор – для снижения эвтрофирования. В этом случае можно было бы обойтись только биологическими методами, что гораздо дешевле, чем полное обессоливание, и дало бы конкретный эффект в плане устранения спирогиры и цветения воды. Но нет, продолжаем мечтать, проектировать осмос на коленках и ветшать. 

Выделяют средства на модернизацию, а как модернизировать – никто не знает, не знают и выделяют, и опять неожиданно выходит как всегда. Тем временем предприятия ветшают. Несложно предположить, что аварии – дело времени, в ходе которых в Байкал потечет не то что не дистиллят, а кой-чего хуже и патогеннее спирогиры. Как-то депрессивно получилось, но вот так».